Кто в часы безумия не щадит бога, тот в часы памяти и рассудка не пощадит незаконной власти. Продолжить чтение!
Запрещая вольное книгопечатание, робкие правительства не богохуления боятся, но боятся сами иметь порицателей. Продолжить чтение!
Едва узнали глуповцы, что они остались совсем без градоначальника, как, движимые силою начальстволюбия, немедленно впали в анархию. Продолжить чтение!
Народы даже самые зрелые не могут благоденствовать слишком продолжительное время, не рискуя впасть в грубый материализм. Продолжить чтение!
Всякий администратор добивается, чтобы к нему питали доверие, а какой наилучший способ выразить это доверие, как не беспрекословное исполнение того, чего не понимаешь? Продолжить чтение!
Вошь ли я, как все, или человек? Смогу ли я переступить или не смогу! Осмелюсь ли нагнуться и взять или нет? Тварь ли я дрожащая или право имею… Продолжить чтение!
С утра до вечера, как за язык повешена, рук не покладываю: то бранюсь, то дерусь; тем и дом держится, мой батюшка. Продолжить чтение!
Увы! Толстые умеют лучше на этом свете обделывать дела свои, нежели тоненькие. Тоненькие служат больше по особенным поручениям или только числятся и виляют туда и сюда; их существование как-то слишком легко, воздушно и совсем ненадежно. Толстые же никогда не занимают косвенных мест, а все прямые, и уж если сядут где, то сядут надежно и крепко, так что скорей место затрещит и угнется под ними, а уж они не слетят. Продолжить чтение!
Люди холопского звания — сущие псы иногда: чем тяжелей наказания, тем им милей господа. Продолжить чтение!
Порвалась цепь великая, порвалась – расскочилася: одним концом по барину, другим по мужику! Продолжить чтение!
Она меж делом и досугом открыла тайну, как супругом самодержавно управлять, и всё тогда пошло на стать. Продолжить чтение!
Господа съезжаются к нему на поклон, и то сказать, было бы корыто, а свиньи-то будут. Продолжить чтение!