Заводной апельсин (Энтони Бёрджесс) • роман

История создания

В 1959 году на уроке английского языка и литературы преподаватель Энтони Бёрджесс потерял сознание. После обследования врачи обнаружили у него опухоль мозга и сообщили, что жить ему осталось около года. Бёрджесс и раньше писал, но только после постановки диагноза он начал активно работать, чтобы обеспечить свою семью. Одним из произведений, написанных в ожидании смерти, стал роман «Заводной апельсин» — сатирическая антиутопия о банде подростков, их нечеловеческой жестокости и невозможности быть хорошими по принуждению.

В 1943 году на глазах у Бёрджесса четверо военных изнасиловали его жену. Это привело к выкидышу и семейной трагедии. Именно об этом случае думал писатель, когда создавал свою книгу.

Основной идеей произведения, по словам автора, является «христианская свобода воли и сила прощения». Бёрджесс был очень религиозным человеком.

О названии

Название «Заводной апельсин» (A Clockwork Orange) роман получил от выражения лондонских кокни — обитателей рабочих кварталов Ист-Энда: странные вещи они называли «кривыми, как заводной апельсин», и Энтони, семь лет проживший в Малайзии, знал, что на малайском языке слово «orang» значит «человек», в то время, как в английском языке «orange» — апельсин.

Жанр произведения

Роман. Антиутопия

Символы

«Заводной апельсин», действие которого происходит в тесном, ограниченном мире, использует символы — повседневные предметы и условия в этом мире — чтобы раскрыть смысл путешествия Алекса по государственной системе.

Музыка

Берджесс описывает своего знаменитого главного героя как обладающего в высокой степени такой важной человеческой чертой, как любовь к красоте. Для Алекса красота заключается в классической музыке, особенно в симфонических произведениях Людвига ван Бетховена, музыка которого соединяет классический и романтический периоды. Алекс также любит Баха и поэтично говорит (даже его язык становится красивым, когда он говорит о музыке) о других классических композиторах. Алекс осуждает легкомысленную, однообразную поп-музыку, которую любят другие подростки, и ранжирует людей на основе предпочитаемой ими музыки, считая свою банду «менее человечной, чем он, — пишет Берджесс, — поскольку музыка их мало интересует». «Девятая симфония» Бетховена и особенно заключительная часть, содержащая сольную и хоровую версии «Оды к радости», поэмы Фридриха фон Шиллера, прославляющей общечеловеческую природу всех людей, играют важную символическую, а иногда и ироническую роль в романе.

Тьма

Обстановка в «Заводном апельсине» часто либо очень темная — зимние ночи, закрытые клубы — либо очень яркая, как в ослепительно белом здании, где проходит лечение Алекс. Темнота — это владения Алекса. Темнота покрывает его насильственные действия и скрывает его от их последствий. Школьник днем, Алекс ночью становится безжалостным и бесстрашным главарем банды. Даже в тюрьме жестокие действия Алекса происходят после отбоя. Для Алекса даже секс связан с ночью: «немного вдоха-выдоха в темноте» — это то, что ему нравится.

Темнота в культурном плане ассоциируется с опасностью и неопределенностью. Людям нужно видеть свое окружение; им нужен свет для выживания. Добрые дела совершаются при свете, а свет разоблачает зло. Итак, предпочтение Алексом ночи является частью его любви к насилию, рукопашным боям и боли. Когда он находится на свету, особенно ярком, стерильном свете, которым его освещает государство, например, во время допроса, он уязвим и даже напуган.

Надсат

Использование «надсата» Берджессом заставляет читателя противостоять насилию в романе интеллектуально, а не интуитивно, что, возможно, является одним из наиболее существенных художественных различий между романом и фильмом. Этот язык также имеет большое символическое значение. «Надсат» — это идиома Алекса, и она помогает создавать его мир и вовлекать в него читателей. Уметь говорить (или, в случае читателей, слышать) «надсат» — значит принадлежать миру Алекса. Его игривое использование «надсата» — одна из причин, по которой Алекс такой проблемный рассказчик. Как только читатели освоятся с идиомой, они, в некотором смысле, будут на стороне Алекса. Они знают «диалект племени», как доктор Бродский пренебрежительно описывает «надсат».

В племени Алекса есть жестокие, гиперсексуальные и часто употребляющие наркотики молодые люди. Использование ими «надсата» символизирует их принадлежность к этому племени, и когда они перестают его использовать, как это делает Пит после женитьбы, они больше не принадлежат этому сообществу.

«Он забавно разговаривает, правда?» — спрашивает жена Пита, Джорджина, удивленная тем, что Пит когда-то тоже так разговаривал. «Надсат» выступает против того, что Берджесс называет «разграничением языка», которое исследует книга Джорджа Оруэлла «1984». Государство не контролирует и даже полностью не понимает «надсат», поэтому Алекс может использовать его для выражения «предательских мыслей», невозможных в антиутопическом мире «1984», где государство контролирует язык до крайней степени. Частые цитаты Алекса и ссылки на Библию напоминают читателям о другом языке племени, который часто противоречит системе ценностей, демонстрируемой поведением племени, воплощенной различными членами государства.

Молоко

Молоко — это квинтэссенция детского питания, оно ассоциируется с невинностью, здоровым ростом и комфортом (как стакан теплого молока перед сном). Молоко — любимый напиток Алекса и подростков, которые часто посещают молочный бар Korova. Употребляемое подростками молоко, приправленное галлюциногенами или стимуляторами, сохраняет свои символические коннотации невинности и чистоты, но становится гораздо более сложным напитком. Те, кто пьет молоко с галлюциногенами, становятся инфантильными — сворачиваются в клубок, отрываются от реальности и изрекают тарабарщину. Те, кто, как Алекс, пьют молоко со стимуляторами, подготовлены к насилию, присущему примитивным культурам и менталитетам. Когда Алекс и его банда отправляются на поиски «грязных» развлечений, накачанные молоком с добавлением сомнительных добавок, они делают это на школьном вечере. Днем они все еще дети, все еще находятся под опекой своих родителей; ночью они превращают улицы в свои владения. Они стоят между затянувшейся незрелостью и взрослым миром обязательной работы и ответственности. В том мире герои романа добавляют молоко в чай, еще один напиток, который любит Алекс. В последней главе романа (британская версия) Алекс жаждет чая, а не молока, когда думает о своем будущем.

Критика

«Заводной апельсин» был опубликован 15 мая 1962 года небольшим тиражом в 6000 экземпляров и получил отзывы, которые можно охарактеризовать как озадаченные, но заинтригованные. Некоторые сочли использование «надсата» (специального языка, используемого в книге) обременительным и отталкивающим, а будничная подача сцен насилия обеспокоила рецензентов. Тем не менее, рецензенты также отметили изобретательное использование языка в романе, увлекательного рассказчика и сатирический взгляд на современный мир.

Сначала роман продавался плохо, но его аудитория росла благодаря сарафанному радио, и американский художник Энди Уорхол адаптировал историю для своего черно-белого фильма 1965 года под названием «Винил». Ко времени выхода экранизации Стэнли Кубрика (декабрь 1971 года в Нью-Йорке и январь 1972 года в Лондоне) Берджесс не мог избежать вопросов, и его искали для интервью о его романе-антиутопии, не говоря уже об обвинениях в том, что он не просто задокументировал жестокие аспекты молодежной культуры, но фактически способствовал им.

Биограф Берджесса, Эндрю Бисвелл, утверждает, что роман, который был нехарактерен для большей части произведений Берджесса и не нравился автору, стал для него «обузой и позором»; тем не менее, он продолжал защищать и адаптировать роман на протяжении всей своей жизни. Роман стал культурным пробным камнем и продолжает вызывать споры.

Основная идея

Основная идея романа «Заводной апельсин» в том, что бессмысленно менять человека против его собственной воли. Когда Алекса лишили возможности творить насилие, в мире не стало меньше жестокости, окружающая действительность не стала ни капли лучше: просто те, кто раньше страдал от юноши, теперь сами старались сделать ему больно любыми возможными способами.

Художественное своеобразие

Стиль «Заводного апельсина» — одна из самых примечательных частей романа. Стиль Бёрджесса невероятно уникален. Он изобретает насдат — язык, на котором говорит часть персонажей романа и который определяет их. Бёрджесс использует невероятно мрачные образы на протяжении всего романа, но часто описывает их пренебрежительно, как часть жизни Алекса в прошлом. Таким образом он высмеивает общество. Кроме того, рассказывая о романе от первого лица, Бёрджесс даёт читателю возможность заглянуть в душу Алекса и понять, как работает его разум.

Берджесс использует богатый набор образных выражений в “Заводном апельсине”, подчеркивая тематическую глубину и стилистическую уникальность романа. Метафоры и сравнения используются для передачи интенсивности переживаний Алекса, например, когда он описывает эффекты техники Людовико: “Это как огромное море, полное пустоты”. Само название романа является метафорой, отсылающей к чему-то, что кажется естественным снаружи, но является механическим и искусственным внутри — отражение превращения Алекса в “заводной апельсин” под контролем государства.

Берджесс также эффективно использует образы, особенно в описаниях насилия, которые одновременно яркие и сюрреалистичные, создавая ощущение отстраненности, отражающее собственную отстраненность Алекса от последствий своих действий. Использование  «надсата» добавляет еще один слой образного языка, поскольку придуманные слова часто несут символическое значение, еще больше обогащая исследование языка, идентичности и контроля в романе. Берджесс также использует несколько аллюзий, отсылая к классическим композиторам, философам и музыкантам.

Темы

Свобода воли

Действие «Заводного апельсина» разворачивается в мрачном мире, в котором государство имеет большой контроль над жизнями людей и хочет усилить этот контроль. Берджесс, который был воспитан католиком, но позже назвал себя человеком, «в котором религиозная вера пошатнулась за сорок лет», вырос с пониманием свободы воли, которое отвергало любые обусловленности, даже если они достигались с помощью строгого религиозного учения. Люди должны быть свободны в выборе своих убеждений и поступков, добрых или злых. Понимание того, что люди в разные моменты жизни и по разным причинам будут делать неправильный выбор, означает, что прощение и исправление всегда должны быть такими же правильными вариантами — выбранными, опять же, свободно. Такой выбор может стать бременем, и учреждения готовы снять это бремя с людей, с их разрешения или без него. Поэтому люди должны бдительно охранять свою свободу выбора и принимать трудности выбора. Берджесс предупреждает, что «легче выслушать», чем активно выбирать. Берджесс признает, описывая то, что он называет «заводным состоянием», что он «не доверяет политикам или государственным деятелям» направлять свободный выбор людей. Одиссея Алекса через тюремную систему штата и поведенческое лечение позволяет читателям задуматься о том, насколько свободно он может действовать и о том, каким образом государство и другие культурные факторы ограничивают его волю.

Соответствие

Одним из культурных влияний, угрожающих ограничить свободу воли, является принуждение к подчинению. Конформизм занимает свое место во взаимодействии людей; мы должны сотрудничать, разделять некоторые цели и соглашаться в отношении некоторых ценностей, иначе нам будет трудно достичь необходимых целей — строительства дорог, образования детей, удовлетворения потребностей людей. Кроме того, Берджесс говорит, что у людей есть «стадный характер», который облегчает подчинение. Даже те, кто громко отвергает определенные виды подчинения, находят друг друга и объединяются, подстраиваясь друг под друга.

Опасность возникает, когда «государство навязывает модели соответствия», — пишет Берджесс. Государства могут навязывать такие модели, по крайней мере на первых порах, в надежде помочь отдельным людям, но они быстро становятся крупными, самовоспроизводящимися образованиями, цели которых перевешивают желания отдельных людей. Люди становятся для государства «абстрактной статистикой», которой легче управлять, если они подчиняются. Алекс сталкивается с сильным давлением, вынуждающим его соответствовать — со стороны сверстников, его измотанных родителей из рабочего класса, его консультанта по исправлению положения и капеллана, а также со стороны врачей, испытывающих на нем технику Людовико. В зависимости от того, используют ли читатели концовку американского издания или британскую версию, и от того, как читатели интерпретируют то или другое, последнее слово романа о соответствии отличается.

Человечество

Среди прочего, имя Алекс означает «защитник людей», как отметил Берджесс, и в каком-то смысле Алекс становится представителем человечества, подвергающегося нападкам со стороны институциональных сил, особенно государства. Алекс может сыграть эту роль, потому что, как пишет Берджесс о своем главном герое, он «возможно, чрезмерно наделен» тремя «существенными» человеческими чертами: врожденным наслаждением языком, любовью к красоте и «агрессивной» натурой (символ концепции Фрейда об ид, эго и суперэго, первое и третье из которых присутствуют в Алексе). Читатели делают вывод, что это движущие силы человеческих достижений, но также и причины человеческих разногласий. Опыт Алекса отражает борьбу человека за сохранение человеческой идентичности независимо от желаний и требований государства. Другие персонажи также помогают развивать эту тему. Например, папа и мама кажутся скорее шестеренками в государственной машине, чем людьми, поскольку они ежедневно тащатся на работу, порученную им государством.

Предательство и верность

Среди идеалов, которые важны для Алекса, — верность, и одна из идей, которую роман оставляет нераскрытой, — это проблематичная взаимосвязь между верностью и свободой воли. Он пытается быть лояльным к Питу, Тёму и Джорджику в своей самодовольной 15-летней манере. Взамен он ожидает от них лояльности, а это значит, что они должны проявлять самодисциплину и сдержанность, вплоть до отрицания собственной природы. Ожидания Алекса наивны, хотя его приверженность идеалу лояльности может вызывать восхищение. На протяжении всего романа группы и отдельные лица действуют способами, которые кажутся Алексу вероломными. В некоторых случаях читатели, вероятно, согласятся с оценкой Алекса, но вопрос редко бывает до конца ясен, потому что Алекс часто не осознает, насколько его собственное поведение либо внушает лояльность, либо провоцирует нелояльность. Также, как и в случае с большинством детей, Алекс отказывается признавать другие центры лояльности, кроме себя, не принимая во внимание то, как персонажи ведут себя, сохраняя лояльность по отношению к своим семьям, своему сообществу или своим работодателям. Читатели должны взглянуть на ситуацию другими глазами, включая, в конце романа, исправившегося Алекса, поскольку они исследуют тему верности в романе.

Персонажи

Персонаж	Описание
Алекс	Алекс, рассказчик романа от первого лица, — модный, жестокий подросток, который возглавляет банду мальчиков, обожает классическую музыку и считает себя экстраординарным.
Пит	Пит — член банды Алекса; менее агрессивный, чем Алекс и Джорджи, Пит оставляет насилие позади и женится.
Джорджик	Джорджик — член банды Алекса и его соперник за лидерство; используя Тёма в качестве мускульной силы, он пытается совершить государственный переворот, но после ареста Алекса попытки Джорджика возглавить банду приводят к его гибели.
Тём	Тём — член банды Алекса, «самый тупой из нас четверых», как говорит Алекс, уродливый, но жесткий боец, который вымещает свою обиду на Алексе, когда Алекс не может дать отпор.
Ф. Александр	Ф. Александр — человек, живущий в коттедже под названием «ДОМ», и автор книги «Заводной апельсин»; позже Алекс снова встречает его как «жертву современной эпохи», которую хотят использовать в политических целях.
Министр внутренних дел	Высокий, серьезный мужчина с хорошей речью, этот бюрократ рекомендует Алексу Технику Людовико, а позже наблюдает за его лечением.
Энди	Энди — худой лысый клерк, работающий в «Мелодии», музыкальном магазине, который нравится Алексу; он приносит Алексу записи классической музыки, которые тот так любит.
Еврей	Еврей — один из сокамерников Алекса в тюрьме 84-ф; это крупный потный мужчина.
Биллибой	Биллибой возглавляет конкурирующую банду; Алекс презирает его, потому что он толстый и воняет маслом, которым он смазывает волосы и тело.
Бугай	Бугай- член банды, которую Алекс сформировал после выписки из больницы; его прозвище происходит от его огромного роста и пронзительного голоса.
Д.Б. да Силва	Один из сообщников Ф. Александра, да Силва — быстрый, сообразительный человек, которого очень мало волнует, что случится с Алексом после того, как он послужит их целям.
Доктор Браном	Голубоглазый, деловитый, улыбчивый доктор Браном — правая рука доктора Бродского во время лечения Алекса; он близок к преклонению перед наукой и ее представителем, доктором Бродским.
Доктор Бродский	Самоуверенный, покровительственный доктор Бродский наблюдает за лечением Алекса; кажется, он смотрит на Алекса отстраненно, как будто Алекс — это просто еще один материал для анализа, но его использование религиозно окрашенных выражений предполагает его глубокую преданность своей работе.
Мама	мать Алекса, женщина, которая беспокоится о своем сыне, но в то же время боится его, потому что он вырос «большим и сильным».
Жена Ф. Александра	Жена Ф. Александра — симпатичная молодая женщина, которая живет в коттедже под названием «ДОМ» и достаточно добра, чтобы быть тронутой просьбой Алекса о чашке воды; она умирает от шока после того, как банда жестоко насилует ее.
Джорджина	Джорджина — смешливая, симпатичная жена Пита, с которой Алекс знакомится в чайной.
Джо, жилец	Джо — мужчина лет тридцати-сорока, который живет с родителями Алекса, пока Алекс находится в тюрьме; заботливый и крупный, Джо представляет физическую и психологическую угрозу для Алекса, когда тот возвращается домой.
Джоджон	Джоджон — один из сокамерников Алекса в тюрьме 84-ф; он обвиняется в сексуальных домогательствах.
Лен	Лен — член банды, которую Алекс сформировал после выписки из больницы; Бугай и Рик дразнят Лена за то, что он печётся о Боге.
Лео	Лео — член банды Биллибоя.
Марточка	Марточка — одна из десятилетних девочек, которых Алекс встречает в музыкальном магазине, заманивает к себе домой и насилует.
П.Р. Дельтоид	Дельтоид — наставник по перевоспитанию Алекса, циничный, перегруженный работой социальный работник, которому нужно проверить сотни подростков.
Папа	Папа — отец Алекса, которого он также называет па и папапа; Папа работает на химзаводе и держится подальше от своего буйного сына.
Тюремный капеллан	Капеллан предупреждает Алекса о лечении по методу Людовико, но в конечном счёте оказывается бессилен помочь Алексу.
Рекс	Рекс — молодой полицейский, который привозит Алекса в деревню, где Тём и Биллибой избивают его «от имени штата».
Рик	Рик — член банды, которую Алекс сформировал после выписки из больницы.
Рубинштейн	Один из сообщников Ф. Александера, Рубенштейн — вежливый, высокий, хорошо говорящий мужчина, который обещает Алексу «один очень приятный сюрприз», если тот поможет их делу.
Слаус	Слаус и его жена управляют магазином, который Алекс и его банда грабят в начале романа; он сражается с Тёмом, но банде всё равно удаётся избить его жену и ограбить его магазин.
Сонеточка	Сонеточка — одна из десятилетних девочек, которых Алекс встречает в музыкальном магазине, заманивает к себе домой и насилует.
Санитар	Один из санитаров, в частности, взаимодействует с Алексом во время его лечения; недобрый и готовый нанести удар, этот человек смеется над болью и страхом Алекса.
Начальник охраны	Главный охранник тюрьмы; он становится фиолетовым, когда кричит на ненавистных заключенных.
Жестокая медсестра	Жестокая медсестра делает Алексу уколы во время лечения и, кажется, наслаждается его болью.
Медбрат	Медбрат работает с Алексом, готовясь его к выписке, но он также насмехается над Алексом, заставляя его ударить его, чтобы посмеяться над болью Алекса.
Доктор	Доктор — один из сокамерников Алекса в тюрьме 84-ф; из-за его фальшивых медицинских процедур погибли две женщины.
Доктор с милой улыбкой	Этот молодой врач, один из двух, назначенных наблюдать за гипнопедией Алекса, показывает ему фотографии, чтобы проверить, вылечен ли он.
Пьяница на улице герцога Нью-Йоркского	Старый пьяница беспокоит Алекса своим пением; Алекс и его банда избивают его, возможно, до смерти, после того, как он назвал их «грязными трусливыми хулиганами».
Комендант	Комендант — главный надзиратель в тюрьме номер 84-ф, потный, полный мужчина, который следит за жестокой тюремной культурой и не верит в поведенческую терапию.
Добрая медсестра	Медсестра больницы — привлекательная женщина, которая ухаживает за Алексом, пока он восстанавливает силы после прыжка из окна.
Старый «проф»	Старик, гуляющий возле библиотеки, встречает банду Алекса; они избивают его и уничтожают его книги и личные вещи.
Старуха в особняке	Пожилая женщина, у которой много кошек, эта дерзкая особа бросает вызов Алексу и побеждает его; позже она умирает от его удара по голове.
Хвастливый зэк	Зэк, чье появление в камере Алекса переполняет её; за свое извращенное поведение хвастливый зэк получает взбучку от Алекса и его сокамерников.
Миллисент	Миллисент, вымышленный термин для обозначения полицейских на сленге надсатов.  Полицейский допрашивает Алекса после его ареста; его неуважение к закону вызывает у Алекса отвращение.
Уолл	Уолл — один из сокамерников Алекса в тюрьме 84-ф; у него только один глаз.
Уилл-англичанин	Уилл — владелец магазина и скупщик краденого; он предлагает план ограбления старухи в Особняке.
З. Долин	Один из сообщников Ф. Александера, З. Долин — неряшливый, одышливый мужчина, который много курит и который охотно соглашается использовать Алекса в своих планах.
Зофар	Зофар — один из сокамерников Алекса в тюрьме 84-ф; он много говорит, но его никто не слушает.

Интересные факты

Роман-антиутопия Энтони Берджесса «Заводной апельсин», опубликованный в 1962 году, затрагивает темы общественного насилия, коррупции государственной власти, свободы воли и противостояния добра и зла. Поначалу роман не пользовался особой популярностью, к середине 1960-х было продано менее 4000 экземпляров, но с выходом экранизации 1971 года он стал классическим.

«Заводной апельсин» предвосхитил культуры как буйных 1960-х, так и более жестоких и репрессивных 1970-х. Он оказал влияние на сценаристов от Мартина Эмиса до Дж.Дж. Балларда, а также на телевизионные шоу и музыкантов.

1. Скандальная сцена в романе была вдохновлена нападением на жену Берджесса.
Первая жена Берджесса, Линн, была избита и ограблена в Лондоне в 1944 году, во время отключения электроэнергии во время войны. Преступниками были четверо дезертировавших американских солдат. Они были настолько жестокими в своей попытке украсть ее обручальное кольцо, что сломали ей палец и вызвали выкидыш. В романе похожее, еще более жестокое нападение происходит с женой писателя.

2. Берджесс сказал, что центральной темой «Заводного апельсина» является идея свободы воли.
В 1973 году в интервью The New Yorker Берджесс заявил:

Я пытался сказать, что лучше быть плохим по собственной воле, чем быть хорошим благодаря научному промыванию мозгов. Когда у Алекса есть возможность выбора, он выбирает только насилие. Но, как показывает его любовь к музыке, есть и другие области выбора.
3. Надсат, придуманный «Заводным апельсином», представляет собой смесь сленга кокни, русского и английского языков.
Энтони Берджесс изобрел язык Nadsat (по-русски «подросток») для the droogs из «Заводного апельсина» после поездки в Ленинград в 1961 году. Помимо русского влияния, этот язык включает рифмы кокни, английский в стиле Шекспира, сленг преступного мира, солдатские выражения и малайский, который Берджесс выучил в 1950-х годах. Алекс использует Nadsat для повествования об экранизации.

4. Название «Заводной апельсин» происходит от жаргонного выражения кокни.
Энтони Берджесс утверждал, что впервые услышал фразу «странный, как заводной апельсин», в честь которой он назвал свой роман «в пабе в 1940-х». Он объясняет, что это означает нечто настолько странное, что приближается к безумию. Для него это была «концепция ночного кошмара».

5. Британские отзывы, как правило, были более резкими, чем американские.
Литературное приложение Times, литературный журнал, издающийся в Лондоне, утверждал, что Берджесс «довольствовался использованием серьезного социального вызова в легкомысленных целях», в то время как британский культурный журнал New Statesman назвал это «большим напряжением для чтения». Однако в Соединенных Штатах «Нью-Йорк таймс» назвала это «изобретательным пособием по тотальному насилию, жестокой сатирой на искажения одиночного и коллективного разума», а журнал Time назвал это «маленьким неприятным потрясением».

6. Первоначально экранизация получила оценку «X».
В то время как оригинальная экранизация «Заводного апельсина» получила оценку «X»(Оценка X — это рейтинг фильма, который указывает на то, что фильм содержит контент, который считается подходящим только для взрослых), в 1973 году была выпущена новая версия, получившая оценку «R.»( Лица, не достигшие 17-летнего возраста, допускаются на фильм только в сопровождении одного из родителей, либо законного представителя).

Изменения включали новые кадры и сокращения к двум сценам жестокого секса, а также изменения в сцене, где главного героя бьют стеклянной бутылкой. Новый рейтинг позволил фильму быть показанным гораздо более широкой аудитории.

Как фильм с рейтингом X, «Заводной апельсин» был номинирован на премию «Оскар» за лучшую картину, лучшую режиссуру, лучший сценарий и лучший монтаж фильма, но не победил ни в одной из своих категорий.

7. Берджесс написал «Заводной апельсин», потому что думал, что умирает.
Когда в 1960 году писателю Энтони Берджессу поставили неверный диагноз — опухоль головного мозга, он немедленно начал лихорадочно писать — в том числе «Заводной апельсин» — в надежде оставить своей семье достаточно денег, чтобы выжить.

8. Глаза актера Малкольма Макдауэлла были повреждены во время съемок одной сцены пыток.
В одной из сцен глаза главного героя Алекса, которого играет Малкольм Макдауэлл, были распахнуты с применением металлических зажимов. Несмотря на присутствие врача и обезболивающие глазные капли, во время съемок роговица Макдауэлла была поцарапана: «Это было похоже на порез лезвиями бритвы», — вспоминал актер.

9. Фильм был запрещен в Великобритании почти на три десятилетия.
В то время как британская публика могла посмотреть «Заводной апельсин» в Великобритании в течение нескольких месяцев после его выхода, к 1973 году он стал недоступен. Хотя фильм никогда не запрещали в Великобритании, в новостных статьях его связывали с уличным насилием в Соединённом Королевстве и обвиняли в этом режиссёра Стэнли Кубрика. Кубрику начали поступать угрозы убийством, и он вместе с киностудией согласился убрать фильм из британских кинотеатров. Его не показывали там до 2000 года.

10. В большинстве американских изданий романа отсутствует последняя глава.
Британское издание книги «Заводной апельсин» включало 22 главы, но когда она была опубликована в Соединенных Штатах в 1962 году, издатели опустили последнюю главу. В нем главный герой отворачивается от насилия. Редактор книги вспоминает, что концовка показалась ему невероятной, а сокращенная версия книги — это экранизированная версия. Однако в 1986 году недостающая глава была восстановлена в новом издании.